Мистер Уотерс заглушает тоску вином. В его доме все перевернуто вверх дном. Он ищет…

Мистер Уотерс заглушает тоску вином.
В его доме все перевернуто вверх дном.
Он ищет сети, чтоб вновь возвратиться в море,
Высушивает сигары отчаянно и с трудом
И твердит о ней в каждом чертовом разговоре.

Мистер Уотерс заучивал её наизусть как лучшую песню,
Любовался словно картиной времён барокко,
Он помнит, как они ссорились, думали- век будут вместе,
Размышляли о личном, вечном, в общем, слишком глубоком,
И как щурилось в темноте её лукаво-весёлое око.

Вот он живет дикарем уже много лет,
Вспоминает кожу её, мягкую как вельвет,
В его доме льётся тихий лампадный свет.
Он выходит в море утром часа в четыре-
Оно заменяет пулю и пистолет,
Оставляя тоску по ней в одинокой пустой квартире.

Было время, они оставались весь день внутри тёплой каюты,
Только волны о чем-то тихонько поют им.
Он теперь — поседелый искатель тягот земных, невзгод.
Что ни день, то морозный и неприютный,
Без той, что хранила от грусти и непогод.

Он помнит, она любила гулять по шельфу,
Как роняла слова невпопад и от платья шлейфы
Обнимал её ночью как сокровище, ценный клад.
Рядом с ней- волшебно и эльфы
Кружат, тешат его маленьких чертенят.

Среди бессонных трактиров он промышлял скитальцем,
С каждым годом кольца вживались в пальцы,
Приумноживал стопки писем, седые волосы и печаль,
Он жил одиноким горцем, безутешным, немым рыдальцем,
Выходя каждый день на пустой причал.

Память о ней тлеет липким воском.
Она теперь в каждом мягком, таком неброском
Цветке фиалки, в каждой нежной музыке отголоска
Одиноких чаек, любимой книге на пыльном рояле,
Шелесте сада, тёплой полоске
Блика солнца на одеяле.

Он часто бьет по столу кулаком,
Называет себя простофилей, остолопом и дураком,
Прижимает к груди её платок из мягкого ситца,
От слез едва ли не давится кадыком
Молвит едва дыша: «соизволь хоть во сне приснится».

Не заживает с годами под рёбрами рана,
Его глазницы потухли как два когда-то живых вулкана
Нет толка молиться на всех языках Корану.
Миссис Уотерс, ты была моей животворной отрадою,
Приходи в мой сон, ну потешь старика, порадуй.

Все тетради уже исписал о тебе, помоги мне,
Забери меня, больше нет сил воспевать тебя в песнях, гимнах,
На небе чуть больше должно повезти тем другим нам,
Без тебя моё небо меркнет и солнце гаснет.
Она смотрит прищурясь, гладит ветром его по плечу
Придёт время, мой милый, ясный,
Непременно к тебе прилечу.

Она рядом всегда, лишь не зрима глазом,
Обнимает сзади, охраняет тревожный сон,
И не нужно было Шри-Ланки, самых дивных красот Шираза,
Лучше гламура отелей «Плаза»
Этот маленький рай у Абрау Дюрсо.